Мелькнула даже мысль о том, что камень просто сломался, но мастер Мерам прекрасно «читался». Этому серому было глубоко плевать на то, что его кто-то рассматривает. Ибо его параметры ничуть не изменились с нашей предыдущей встречи. Как был он чудовищно сильным, так им и оставался.

— Но хотя бы одеться-то вы ему позволите? — спросил Кималь Саренто и только сейчас я понял, что сижу совершенно голым. Одежда находилась рядом и, судя по её состоянию, прошла через несколько войн. Неподалёку стоял переносной стол, на котором находился мой рюкзак, а также все предметы из моих карманов. В том числе и оба стальных ящика с усли.

— И лишить меня такого зрелища? — съязвила Аделина, но тут же умолкла под взглядом абсолютно чёрных глаз своего отца. — Ладно, давайте его оденем. Выглядит он действительно жутко. Вставай, капустка! Будем наряжать тебя новыми листочками!

Аделина с лёгкостью подняла меня, словно я ничего не весил и поставила на ноги. Без тени смущения девушка начала натягивать на меня нижнее бельё, словно всю жизнь только этим и занималась. Всё, на что меня хватало — держаться вертикально. Сил не было даже руку поднять.

Однако кое-что я успел заметить, прежде чем на меня натянули рубаху. На руке, где находились три символа «Слово», обеспечивающими удалённое общение, появились ещё два. Те, которые мне уже доводилось видеть на своём теле. «Наш», накладывающий проклятие «Правда», вынуждающее меня говорить правду и ничего кроме правды, а также «Покой», накладывающий проклятие «Иссушение», лишающее меня маны. Жуткие и страшные проклятия, если бы не одно «но». Мана у меня всё ещё оставалась и даже не думала уходить. Почему?

Да потому что несмотря на то, чтобы меня полностью раздели, никому и в голову не пришло, что у меня на руках находится несколько эксклюзивных колец! Перчатки из мифрила, что я заставил походить на свою кожу, спрятали как оружие, так и эти приятные сердцу вещи. И одно из колечек, что я снял со Свиреллы из клана Гурфанов, позволяло мне игнорировать проклятие «Иссушение»! Мало того, оно позволяло блокировать ментальную атаку, а как можно ещё назвать проклятие «Правда», если не ментальной атакой? То, что мастер Мерам изрисовал мне руки, никоем образом не повлияло на моё состояние. НИ в коем случае нельзя дать понять, что я нахожусь не в их власти! Пусть все думают, что я сломлен и подавлен, готов к ответам на любые вопросы. Нужно тянуть время. Как только я восстановлюсь, «Рывком» доберусь до стола, активирую защиту, натяну зеркало и уберу заглушку с восемнадцатого усли. Посмотрим, как с такой аурой справится эта разношёрстная группа.

Прежде всего пришлось убрать защитную ауру. Вряд ли сейчас меня будут убивать, а сделать вид, что маны нет — первостепенная вещь. Аделина закончила меня натягивать на меня одежду и отошла в сторону, оценивая результат. Судя по тому, что подкладка у куртки была вспорота, искали тщательно и со знанием дела.

— Мы закончили, — в пещеру вошёл ещё один тёмный. — Совершенно ничего ценного. Ни вирмы, ни галло. О дориме и бурзе даже говорить не приходится. Несмотря на восемнадцатый уровень, ресурсов в этом разломе практически нет. Одна мелочёвка низкоуровневая, да и то встречается с пятого уровня. С таким мы ещё не сталкивались.

— Заражённые разломы всегда преподносят неприятные сюрпризы, — со знанием дела ответил тёмный из клана Гурфанов. — Командор, какие у Цитадели планы на этот разлом?

— Всё, что вы здесь получите — ваше. Но получите именно вы, — ответил светлый. — Этот рюкзак принадлежит церкви Света.

— Не хочу вмешиваться в столь увлекательную делёжку, но этот рюкзак принадлежит графу Максимилиану Валевскому, — Кималь Саренто успел произнести эту фразу до того, как меня захлестнула волна возмущения. Командор повернулся в сторону ректора, но смутить того не получилось.

— Так получилось, что граф Максимилиан Валевский повстречал на своём пути одного интересного Цитадели человека, — продолжил Кималь Саренто под пристальным вниманием собравшихся. — Его зовут падишах Баязид Третий. Собственно, камни являются подарком графу. Нет, Цитадель, конечно, может наложить руки на эти камни, но объясняться с падишахом будете сами. К разлому этот рюкзак не имеет никакого отношения.

— Это правда? — отец Аделины посмотрел в мою сторону. — Максимилиан Валевский, откуда у тебя этим камни?

Плечо начало жечь, но прохлада от колец каким-то образом избавляла меня от страданий. Да и желания болтать не было. Тем не менее я знал, что нужно отвечать — на прямой вопрос под «Правдой» нельзя молчать.

— Магические камни, находящиеся в моём рюкзаке, а также те камни, что были обнаружены в моих карманах, являются подарком падишаха Баязида Третьего, — произнёс я лишённым эмоциями голосом.

— Мастер Мерам? — командор посмотрел на рунописца.

— Символ действует, — спокойно ответил серый. — Он говорит правду. Пусть необычную, но всё же правду.

— Где и при каких обстоятельствах ты встретился с падишахом? — спросил светлый. Такого поворота событий он явно не ожидал.

— У меня нет права разглашать эту информацию в связи с данной мной клятвой. В качестве подтверждения дара, падишах вручил мне свою пластину. Она находится во внутреннем кармане рюкзака.

— Где моё кольцо? — тут же встряла в разговор Аделина. На неё вновь обратили пристальное внимание, но тёмную это уже не смущало. Видимо, прилетело ей знатно и сейчас преподавательница магической академии тёмных всячески желала вернуть себе свою ценность.

— Во внутреннем кармане рюкзака, — всё тем же лишённым эмоций голосом ответил я. Не было смысла скрывать эту информацию. У меня не было сомнений, что рюкзак выпотрошат. Значит, нужно двигаться выбранного курса. Но то, что Кималь Саренто приплёл сюда падишаха, мне не нравилось. Одно дело бравировать картинкой перед Крепостью, другое — перед командором Цитадели. Они же могут и обратиться к падишаху за разъяснениями. Вот только отступать уже поздно. Лучше так, чем лишаться такой кучи камней. Я за них три Кострища построить смогу. И ещё — если отстаивать свою добычу, следовало напомнить тёмной о нашем соглашении:

— Аделина, ты обещала мне учебники, золото и кристалл развития. Я не отдам тебе кольцо, пока не получу обещанное.

— Как будто тебя кто-то спрашивать будет, — фыркнула тёмная. — Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия.

— Ты ошибаешься, тёмная, — то, как дёрнулась Аделина, радовало. Оказывается, когда говоришь таким голосом, угрозы воспринимаются по-иному. — Командор, я могу забрать свои вещи?

— Прежде ты должен ответить на вопросы тёмных, — после паузы ответил командор. Подойдя к рюкзаку, он высыпал содержимое на стол. Восьмигранные камни посыпались на пол, но никто не обращал на них внимания. Словно они были чем-то несущественным. На свет вышла пластина и одна карточка, что передал мне Кималь Саренто. Командор внимательно изучил оба предмета, после чего передал карточку мастеру Мераму.

— Твоя?

— Моя, — заинтересованно ответил рунописец. — Лет двадцать уже таких не делаю. Ко мне теперь можно попасть только по рекомендации. И после тщательной проверки на способности. Кималь, почему ты молчал, что тебя обокрали?

— Не понимаю, о чём вы? — удивился ректор. — Максимилиан Валевский заслуженно получил от меня этот билет, чтобы прикоснуться к знаниям великого рунописца. Или мастер Мерам желает отказаться от своих слов?

Лицо серого мастера перекосилось. Он явно был недоволен, но не нашёлся, что сказать. Швырнув карточку на стол, словно какую-то грязь, серый произнёс:

— Пусть приходит. Посмотри, на что он сгодится. Начало обучения через два месяца. Если опоздает — приму его только лет через пять. Если вообще приму. Мои печати будут действовать ещё двадцать минут. Этого хватит, чтобы узнать всё, что вам нужно. Раз мы разлом взрывать не станем, то и делать мне больше здесь нечего. Да и не нравится мне здешняя компания. Господа, всего доброго!